Марк Альтшулер
Правда о Французской революции
Бедные, бедные французы
Накануне событий 1789 года Франция была едва ли не самой богатой страной Европы. Колониальная торговля привлекла в страну огромные капиталы. Повсеместно возникали крупные предприятия. На протяжении XVIII века наблюдался экономический рост: развивались металлургия и судостроение, применялись паровые машины. За государственный счет строились дороги, мосты, каналы. Глава правительства при Людовике XVI, Ломини де Бриенн медленно распространял капиталистические порядки. Неплохо обстояли дела в сфере прав человека, проводилась реформа судов. К услугам французских преступников были толпы адвокатов (которые позже стали ораторами Конвента - прим.ред.сайта). Накануне революции Людовик XVI подписал указы о запрещении пыток во время уголовного следствия и телесных наказаний в армии и на флоте. Не слишком «зажимала» монархия и свободу слова, иначе французские просветители вряд ли смогли бы издать свои труды. Никто не преследовал ни антиклерикалов, ни представителей сексуальных меньшинств (того же Руссо). А вольных экономических, культурных, просветительских обществ к революции расплодилось столько, что они образовали разветвленную сеть по всему Французскому королевству.
Из искры возгорелось пламя
Но что же тогда привело к революционной вспышке, породившей волну террора и приведшей на эшафот Людовика XVI? Во-первых, реформы Ломини де Бриенна стоили бюджету огромных денег, что повлекло за собой образование внешнего и внутреннего долга. В либеральных кружках заседали полные бездари, ухватившиеся за такие показатели, и волна необоснованной критики подорвала авторитет Короля и его министров. Во-вторых, 1787 и 1788 годы выдались неурожайными. Стихийные бедствия уничтожили до четверти посевов. Цены на хлеб и сырье подскочили в разы. Массовый забой овец привел к сокращению поставок сырья текстильщикам. Выросла безработица, в некоторых провинциях начался голод. В довершение всего с подачи герцога Орлеанского (того самого, кто потом голосовал за казнь Короля Людовика XVI) Короля уговорили напечатать ассигнаций на 35 миллионов франков, что привело к чудовищной инфляции. Под давлением общественного мнения Король согласился собрать Генеральные штаты (высшее сословно-представительское учреждение Франции). Объявили выборы. Людовик решил изменить систему представительства: дворяне и духовенство в новых Генеральных штатах получали по четверти мест, а третье сословие (верхушка горожан) – половину. По Франции прокатились голодные бунты. Спекулянты скупали продовольствие и взвинчивали цены. Патриотическая партия провоцировала волнения среди рабочих. Особый резонанс получило «дело Ревельона». Уже после выборов в Генеральные штаты по Сент-Антуанскому предместью Парижа разнесся слух, что на одном из заводов собираются урезать зарплату. Вспыхнуло восстание, рабочие разгромили мануфактуру. Правительственные войска справились с мятежом, но затем следствие установило, что среди погромщиков не было ни одного рабочего с фабрики Ревельона, а верховодили всем какие-то монахи. Та-же картина наблюдалась и во время других волнений.
Загадки восстания
Официальная версия событий достоверна, но некоторые детали как будто заретушированы. Зачем, спрашивается, депутаты Генеральных штатов от духовенства и почти треть депутатов от дворян примкнули к взбунтовавшимся коллегам из низов? Они либо не понимали, что камень преткновения – сословные привилегии, либо наплевали на это. Зачем было провоцировать на конфликт Людовика XVI, который и без того шел на немыслимые уступки? Формальным поводом для демарша 9 июля 1789 года – Национальное собрание (бывшие Генеральные штаты) объявило себя Учредительным – послужило то, что утром того дня депутаты обнаружили, что парижская ратуша закрыта на ремонт. Именно представители дворян – Мирабо, герцог Орлеанский и кое-кто из их окружения – стали кричать, что это признак готовящегося разгона Генеральных штатов. Между тем Людовику XVI было не до парламентов – у него только что скончался Наследник и Дофин Франции. Впрочем, он не мешал аристократам стягивать к Парижу войска, а горожанам громить полицейские участки. Однако в итоге ни один из 30 тысяч солдат не сделал ни одного выстрела, а все оружие перекочевало в стан восставших. Самая большая бессмыслица – штурм Бастилии, ставший по официальной версии отправной точкой Французской революции. 14 июля 1789 года там находились всего семь узников: двое умалишенных, уличенных в серийных убийствах, четверо фальшивомонетчиков и полоумный аристократ, упрятанный в застенок за садистские выходки. Зато там были пороховые склады и много оружия. Охраняли «символ кровавого режима» около сотни ветеранов и инвалидов. Они сдались после первых же орудийных залпов. Между тем многие эмигранты впоследствии отмечали, что вспышка насилия летом 1789 года не была похожа на бунты, случавшиеся раньше. Восстания в разных уголках Франции как будто кто-то направлял. Но кто? М.Робеспьер и другие вожди якобинской диктатуры тогда не только не верховодили восстанием, но даже не были на слуху. Заводилы менялись стремительно. Стоило одной группировке захватить власть, как она тут же раскалывалась и сходила со сцены.
Все шло к уничтожению монархии. Пока одни дворяне покидали страну, другие за бесценок скупали их конфискованное имущество и подстрекали депутатов Учредительного собрания, при этом решения революционных властей чаще всего попахивали вредительством. Вместо укрепления собственной власти в стране Комитет национального спасения объявляет войну одновременно Пруссии, Англии, Голландии и Испании. Наплевав на декларированные свободы и дехристианизацию, якобинцы запрещают атеистические кружки, и в то же время поощряя разграбление церквей и костёлов, а также убийства католических священников. В период обострения продовольственного кризиса в 1791 г. вдруг следует декрет о свободе ценообразования. Едва голод начинает стихать – вводится нормированный отпуск продуктов. Рабочим запрещают стачки. Идейно близкие друг другу Робеспьер и Дантон вдруг сцепляются насмерть. В итоге свергнуть кровавого тирана Робеспьера оказывается делом пары часов. Революцию 1789 года как будто сознательно увели в узкие переулки, где она захлебнулась в крови врагов и друзей.
Кто убивал героев революции
Очень быстро во главе революции оказались совершенно не те люди, которые весной и летом 1789 года положили ей начало. Планы большинства депутатов Учредительного собрания никогда дальше конституционного ограничения монархии не шли. Однако многие уцелевшие в революционных передрягах депутаты говорили, что к краю пропасти их подталкивали не якобинцы, а представители духовенства и дворян.
При этом герцог Орлеанский, разглагольствовавший о том, что голод спровоцирован неумелыми действиями правительства, скупил огромное количество зерна.
Правда, и он отправился в ноябре 1793 года на гильотину. А сельские кюре (составлявшие основную часть депутатов от духовенства) открыто проповедовали, что все беды Франции происходят от Людовика XVI. Когда ситуация в 1791 году стабилизировалась, начали происходить странные события. Депутат Монжайяр (кюре из Баржола, первым примкнувший к третьему сословию в 1789 году) пригрозил некими разоблачениями, но в тот же вечер выбросился из окна. Потом смерти в депутатской среде стали множиться, стоило только кому-то выдвинуться и завоевать популярность.
Всего по разным причинам до термидорианского переворота (27 июля 1794 года – 9 термидора II года по республиканскому календарю) погибли 112 депутатов (считая Робеспьера с якобинцами). Лишь 17 из них погибли на гильотине во время якобинского террора. Остальные расстались с жизнью в 1791 и 1792 годах. Вообще, из 49 лидеров Учредительного собрания, избранных в комитеты, насильственной смертью погибло 31, причем 26 – до прихода к власти Робеспьера. Нелепой была и смерть обретавшего всю большую популярность охлократии Марата – его заколола ярая республиканка Шарлотта Корде, как поговаривали, не без попустительства доверенных лиц Робеспьера.
Таинственный орден
Все происходило так, как будто кто-то все время направлял революционную машину, пожиравшую не только государство, но и саму себя, пока не появилась Директория, опиравшаяся на «новых» военных, в первую очередь на Бонапарта, и способная ввергнуть в хаос войны всю Европу.
Подозреваемые были найдены спустя сто с лишним лет. Исследователи феномена масонства обратили внимание на то, что очень многие из тех, кто способствовал вспышкам насилия или пришел к власти во времена Директории, были воспитаны иезуитами. Этот орден, руководивший католическим миром два столетия, был распущен папой римским Клементом XIV в 1773 году по настоянию испанского, португальского и французского королей (сам Папа Клемент умер ровно через год после упразднения Ордена Иисуса — прм.ред.сайта). Идеологом антииезуитской кампании стал как раз Людовик XVI, возмущенный постоянным вмешательством церковников в государственные дела Франции. По уверению известных масонов начала XX века, иезуиты не простили своего низвержения. Профессор церковного права и розенкрейцер Адам Вайсгаупт даже создал тайный орден иллюминатов, члены которого поклялись бороться до окончательной победы над любой стабильной властью, в том числе католической церковью и монархией. Для осуществления своих планов они якобы заключили договор о взаимопомощи с наиболее богатыми плебейскими семьями Европы, и в первую очередь с Ротшильдами. Одни раскачивали ситуацию, вторые наживались и вкладывали деньги в новые смуты.
Первой целью были выбраны Франция и ее Король, как символ монархического мира. А Мирабо, Лафайет, Сен-Жюст, Робеспьер и прочие революционеры стали лишь орудиями осуществления мести. Так это было в действительности или склонные к конспирологии масоны придумали красивую легенду, судить трудно.
Действительно важно лишь то, что после падения монархии во Франции классовая борьба и политический террор как способы достижения власти прочно вошли в арсенал революционеров всех мастей (и были повторены в революционных потрясениях XX века в России. Сами же большевики называли себя «наследниками Робеспьера» - прим.ред.сайта).
Просто статистика: За 718 дней революции в Париже было совершено 2742 казни, в том числе обезглавлено 344 женщины, 41 ребенок, 102 семидесятилетних старика, 11 — восьмидесятилетних и один — 93 лет. Всего же во Франции в 1793-1794 годах, в годы якобинского террора, было гильотинировано более 18 тысяч человек. Для ХVIII века — зловещий рекорд!
источник