Интервью Митрополита Иллариона - Фонд развития и возрождения исторических традиций "Имперское наследие"

О западных духовных недугах и Православии на Западе.

    Митрополит Восточно-Американский и Нью-Йоркский, Первоиерарх Русской Зарубежной Церкви, – о том, что волнует православных на Западе, какие духовные недуги уже стоят у границ Православной России, что представляет собой заграничное монашество, чем завидна и сколь трудна доля священника на Западе.

    – Ваше Высокопреосвященство! Какие духовные проблемы современного Западного мира в ближайшем будущем могут стать актуальными также и для россиян?
    – На протяжении всей мировой истории православных не могли не волновать вопросы морали, нравственности, стиля жизни, который предлагало общество современным ему людям, и христианам в том числе. В наше время перед нами стоят еще и такие вопросы, которых ранее не знало ни одно общество, или эти проблемы не касались его в таком объеме, как сейчас. Прежде всего, это вопросы брака и семьи, сексуального поведения, проблемы здоровья и оказания (или не оказания) медицинской помощи. На Западе они стали особенно актуальными, если не сказать – вопиющими, в последние 20–30 лет. То, что сейчас наблюдается в странах Запада, вскоре может проявиться и в православной России и других православных странах. Если охарактеризовать эти явления одним словом, то это – обмирщение, попытка секуляризации общества, разрушения влияния Церкви на народ. Особое сожаление мы испытываем, когда видим, как в США о возложенной на них миссии забывают представители самих церквей, как это имеет место быть в протестантских общинах, идущих по пути явного обмирщения и фактически копирующих современное общество, в частности и в вопросе нарушения (и извращения) сексуальных ролей в семье, что играет на руку антихристианским силам.   
     Возьмем самый нашумевший вопрос – однополые «браки», легальность которых в Америке признает штат за штатом. Согласно законодательству США, семейное право относится к юрисдикции штатов, поэтому вопрос о легализации или не легализации однополых «браков» в США решают правительства штатов. По состоянию на январь 2014 года, однополые «браки» легализованы в 21 из 50 американских штатов, включая столицу страны – федеральный округ Колумбия и наиболее крупные штаты: Нью-Йорк и Калифорнию. При этом статистика приводит ошеломляющие результаты: четверть заключаемых браков в штате Нью-Йорк приходится на однополые пары! Около 2 млн. детей в США воспитываются в однополых союзах. По данным Бюро переписи населения США, по сравнению с 2000 годом отмечается рост числа однополых «браков» на 52%, прежде всего в центре страны, что связано с растущим принятием обществом гомосексуальности. Пугает, что более 50% американцев поддерживают легализацию однополых «браков» по всей стране. Это данные опроса, проведенного агентством «Associated Press». Поэтому я как нельзя своевременным нахожу принятие в России Закона о запрете пропаганды гомосексуализма.      
    Еще один актуальный для нас вопрос, который идет вразрез с замыслом Божиим о человеке, –  эвтаназия. Сегодня в США «квалифицированную помощь» по искусственному прерыванию жизни предлагают на законном (!) основании в штатах Орегон, Вашингтон, Монтана и Вермонт. Волнует и настораживает вот что. На смерть люди идут в большинстве случаев не потому, что не могут справиться с болью, а из-за психологических расстройств. То есть мы видим, что общество и традиционные, господствующие в США протестантские конфессии не могут облегчить духовных страданий человека.  
    Еще одна проблема, о которой широко заговорили в России, – крещение рожденных от суррогатных матерей младенцев. В США суррогатное материнство было легализовано в 1981 году и на сегодняшний день разрешено в восьми штатах, в том числе в особо популярном среди россиян штате Флорида, правительство которого всячески «продвигает» суррогатное материнство. Процесс приобретения детей от суррогатных матерей во Флориде упрощен и максимально удешевлен, о чем напрямую говорится в тексте законодательства штата. Так современное общество изобретает новые способы, которые уводят людей от христианской жизни и при этом затрагивают самое святое для христианина – семью и непосредственно дарованную Богом жизнь.  
    – Священнослужители Русской Зарубежной Церкви почти 100 лет уже проповедуют в западном мире. Есть ли все-таки, на ваш взгляд, какое-то противоядие против этих болезненных явлений общества?
    – Сила Божия и благодать всегда охраняли и охраняют Церковь и верующих, находящихся в ее ограде. Самым главным, вне зависимости от места жительства, я считаю христианское воспитание ребенка в семье. Изначально ответственность за воспитание и будущее ребенка лежит на родителях (не на школе и учителях), и это их обязанность – воспитывать своих детей в духе преданности Христу, учить Его заповедям и знанию церковных традиций. Большое значение имеет общение семей, детей и молодежи в храме и за его пределами. В русском зарубежье при церквах были и есть не только приходские, но и русские общеобразовательные школы. Развито у нас скаутское движение, летние лагеря, проходят молодежные съезды, раз в три года в разных странах собираются Всезарубежные молодежные съезды (в этом году такой съезд пройдет в Сан-Франциско).  
    Православные, как это было с началом эмиграции, создают общины и сплачиваются вокруг храма. Часто на приходе, во время общецерковных мероприятий, паломничеств верующая молодежь старается находить себе спутников жизни и воспитывать уже следующее поколение в традициях Православной Церкви. Конечно, ассимиляции подрастающему поколению за границей трудно противостоять, но христианская семья, неразрывно связанная с Церковью, по моему мнению, самая надежная «прививка» для защиты от духа мира сего. Кстати, именно так сохраняют в Америке свои традиции и культурное наследие выходцы и из других православных стран – Греции, Сербии, стран Ближнего Востока.        
    – То есть вы считаете, что можно жить в западном обществе и сохранять свою веру, не входя в контакт с антихристианскими мыслями и настроениями?
    – Конечно. Человек православный может жить в любой точке земного шара, сохранять свою веру и, при желании, найдет духовное окормление. Даже если он живет далеко от традиционных центров Православия, например в Пакистане, Индии, Индонезии, Непале, и тогда при помощи интернета узнают о Православии, находят своих единоверцев, поддерживают с ними связь и даже обучаются онлайн. Хотя это, конечно, сложнее, чем если человек живет в близком ему духовном окружении. Наши общины даже в тяжелых условиях инославного – и даже враждебного – окружения строят православные храмы: в Пакистане, например, куда мы не только посылаем своих священников, но и рукополагаем их из местных верующих.       
    Вспоминаю сюжет из «Деяний святых апостолов», где говорится о том, как апостолу Павлу в Троаде явился в ночном видении человек из Македонии и молил его прийти к ним в Македонию для проповеди. Из чего апостол заключил, что сам Промысл Божий призывает его благовествовать там. Так что, если подумать, то и спустя века мы недалеко отстоим от апостолов и можем нести посильный апостольский труд, проповедовать Слово Божие, как это делают и наши священники, отправляясь по зову зарождающихся православных общин в далекие края, где люди узнали о Православии благодаря интернету.
    – Владыка, что меняется в жизни Русской Зарубежной Церкви после подписания в 2007 году Акта о каноническом общении?     
    – Сейчас с уверенностью можно сказать, что мы – единая Русская Церковь не только на бумаге. Но Русская Зарубежная Церковь, тем не менее, сохраняет свое лицо, имеет некоторые особенности миссионерского служения, что объясняется этническим и культурным окружением, в котором живут наши приходы. Находясь вдали от исторической родины, она остается верной Христу и русским церковным традициям; вот уже почти 100 лет духовно окормляет и заботится о нашей пастве, представленной пятью волнами русской эмиграции.       
    Из года в год мы принимаем в лоно Святой Православной Церкви многочисленных иностранцев, которые узнают о Православии через наши храмы, сайты. За границей любят русское Православие, иностранцам – пусть не покажется это странным – близки наши церковные песнопения, иконопись. Недавно в США создан Русско-Американский музыкальный институт им. Святого Патриарха Тихона и одноименный хор, руководит которым регент московского подворья Троице-Сергиевой лавры Владимир Горбик. Маэстро проводит курсы дистанционного обучения и семинары для певчих и регентов, причем не для профессионалов, а для всех желающих, имеющих минимальные музыкальные знания и слух. Цель занятий – обучение профессиональному церковному пению. Организаторами института стали представители Русской Зарубежной, Американской и Антиохийской Православных Церквей.    
    Есть среди ценителей нашей веры и такие, кто до поры до времени не принимают Православие или придерживаются своей веры, но всю жизнь остаются влюбленными в Россию. В Австралии я был знаком с одним англиканским священником швейцарского происхождения – отцом Джоном Кёлером. Он знал историю России, ездил на погребение останков царской семьи, очень любил Санкт-Петербург, думал о возможности перейти в Православие, но болезнь и скорая кончина помешали его намерению. Известная американская писательница, историк, бывшая неофициальным советником президента Рейгана, познакомившая его с русской историей и культурой, – Сюзан Мэсси и историк Роберт Мэсси написали несколько книг по истории России, в том числе о российских императорах: Петре I, Екатерине Великой, «Николай и Александра» – о жизни российской царской семьи. Сюзан Мэсси приняла Православие и является прихожанкой православной общины в штате Мэн. Множество подобных примеров подтверждают, что если человек ищет истину и следует заповедям Христовым, то никакое общество не станет ему помехой.  
    – Владыка, могли бы вы назвать особенности зарубежных приходов в настоящее время? Есть ли случаи закрытия приходов?
    – Начну со второго вопроса. Приходы если закрываются, то в маленьких городках по причине экономической и демографической ситуации. Нет работы – и молодежь уезжает в другие штаты, остаются только старики – ситуация, знакомая как для России, так и для Зарубежной Церкви и для Православной Церкви в Америке. Сейчас, например, сильно бедствует Пенсильвания. Бывает, что приход «переезжает» на другое место – более населенное и перспективное в плане развития. Наибольшую активность мы видим в приходах крупных городов разных стран – от Америки до Австралии, с большим притоком населения. В США это штаты Нью-Йорк и Флорида. В Бруклине, где живет самая большая русскоязычная община в США, у нас уже четыре прихода. Новые приходы открываются во Флориде: не всегда многочисленные, но в целом приходская жизнь там вселяет надежду. В Майами первый приход – Свято-Владимирский – был открыт более 50 лет назад. Нынешний его настоятель протоиерей Даниил Макензи – американец, принявший Православие. Еще один приход – во имя святой Матроны Московской – открылся в Майами два года назад. Только что по приходам Флориды совершила паломничество мироточивая икона Божией Матери «Умягчение злых сердец», а Светлое Христово Воскресение она встретит в Свято-Троицком монастыре в Джорданвилле.   
    Появляется у нас немало приходов, богослужения в которых совершаются на английском языке. А одной из особенностей последних лет является открытие новых или переход под омофор РПЦЗ испаноязычных приходов. Совсем недавно с просьбой войти в состав Русской Зарубежной Церкви обратился испаноязычный приход во имя святых апостолов, также в городе Майами. Прихожане – несколько сотен семей латиноамериканского происхождения. Богослужения там совершаются в бывшем лютеранском храме, который одна из семей купила для общины много лет назад. Прихожанами этой миссии открыта общеобразовательная православная школа в городе Коконат-Крик. При школе есть часовня во имя святителя Луки (Войно-Ясенецкого). Там служит и является школьным духовным наставником священник Димитрий Ромео. Сейчас мы посылаем туда еще одного священника, американца, – протоиерея Петра Джексона. Батюшка (по светской своей профессии он адвокат) и матушка говорят по-английски и по-испански и имеют большой опыт миссионерского служения в странах Латинской Америки. В частности в Колумбии отец Петр перевел на местный язык часть Нового Завета. Надеемся, что испанская миссия станет тем центром, откуда нам будет ближе и сподручнее окормлять наши приходы в Карибском бассейне: в Пуэрто-Рико, Гаити, Доминиканской республике, Коста-Рике и Никарагуа.   
     – В чем вы видите главные сложности церковной жизни в русском зарубежье?
    – Прежде всего это недостаток средств на строительство новых храмов. Вновь созданные общины арендуют коммерческие помещения, которые приспосабливают под храмы. Процесс, начавшийся в период эмиграции первых волн, продолжается и сегодня. Первые эмигранты прибывали на американскую землю практически без денег, но они были сплоченнее. И для строительства в то время условия были лучше, земля дешевле, и прихожане строили храмы, как правило, силами своей общины и благодетелей. Среди эмигрантов были строители, архитекторы, специалисты-сантехники, иконописцы, которые считали за честь за малую плату потрудиться на строительстве православного храма. Сегодня мы испытываем еще и сложности личностного характера. Из-за нехватки на местах образованного духовенства мы вынуждены принимать приезжающее духовенство из России и стран бывшего СНГ. Это, с одной стороны, неплохо – есть возможность получить хорошего пастыря. Однако не всегда представляется возможным хорошо узнать нового батюшку. Да и священникам нередко сложно вписаться в местные реалии. Некоторые, например, просто не желают изучать язык страны своего нового служения. Скажу честно, не все приезжающие могут жить той жизнью, как живут священники в зарубежье. Недостаток средств заставляет наше духовенство и матушек работать на светской работе, и не на одной. Работающих священников в Зарубежной Церкви больше половины. Нередко зарплата их идет не только на содержание семьи, оплату образования детей, но и на обустройство храма. Но, несмотря на трудности, приходы живут полноценной жизнью, и это меня, несомненно, радует.    
    – Как бы вы обозначили роль монастырей и монашества в жизни Русской Зарубежной Церкви?
    – В Русской Православной Церкви всегда были монастыри. Само русское зарубежье на Североамериканском континенте зарождалось и крепло под молитвенным покровом Свято-Троицкого монастыря в Джорданвилле, при котором были созданы семинария, издательство и типография. Монастырское братство из Ладомирово (Словакия) прибыло в Америку после Второй мировой войны и присоединилось к отцам-основателям Троицкой обители. В числе братии из Ладомирово был и совсем молодой тогда приснопамятный митрополит Лавр.        
    В наше время нередко бывает так, что принявшие Православие американцы со временем испытывают тягу к монашескому житию, покупают землю и строят свои монастыри и скиты, образуя немногочисленные монашеские общины. Так начинался и расположенный ныне в горах штата Западная Вирджиния Крестовоздвиженский монастырь. Сейчас в США это самая крупная и динамично развивающаяся мужская обитель Русской Зарубежной Церкви. Монастырь англоязычный, все монахи и послушники – новообращенные американцы, есть даже японец, а дух в обители – русский. За богослужениями братия поет знаменным и греческим распевом. В монастыре свое производство, фермы, ведется строительство. К завершению подходит проект «Келья» – постройка современного братского корпуса на 20 монашеских келий.   
    Под омофором Русской Зарубежной Церкви мужские и женские монастыри действуют в Германии, Австралии и США. И, скажу вам, народ на Западе любит русские православные монастыри, ездит туда исповедоваться. Крестовоздвиженский монастырь – излюбленное место паломничества для верующих Антиохийской Церкви, живущих неподалеку.        
    Ежегодно во время Великого поста мы проводим Великопостные говения для духовенства и матушек в Троицком и Крестовоздвиженском монастырях. Вы бы видели, какую духовную радость испытывают наши батюшки, собираясь на совместные богослужения, как рады встретить своих собратьев из разных штатов, исповедаться друг другу – «почистить перышки», как сказал один из участников.   
     – Владыка, а когда началось ваше знакомство с клириками и монастырями на исторической родине?      
     – Это было еще в то время, когда я, будучи монахом в Джорданвилле и позже – епископом в Нью-Йорке, участвовал в издательстве и рассылке духовной литературы в СССР. А мое личное близкое знакомство с церковной жизнью в России и на Украине, русскими, украинскими священнослужителями и святынями стало возможным только с 1990 года, когда я впервые посетил родину своих предков. Уже тогда готовилась почва для воссоединения Русской Церкви. Посещая нашу историческую родину, мы стали лучше понимать те условия, в которых выживала Церковь в России в годы гонений. Людям на Западе трудно было это понять, а в России не понимали наше положение, те условия, в которых жили мы. В 1990 году я целый месяц паломником ездил по монастырям: был в Псково-Печерском, Троице-Сергиевой лавре, в 1992 году впервые приехал в Оптину пустынь, молился в Дивеево.       
    Уже в те годы мы знали о подворье Псково-Печерского монастыря в Москве, которое возглавил нынешний наместник Сретенского монастыря архимандрит Тихон, а позже стали следить за новинками монастырского книгоиздательства.  
    В наших приходах в Европе, Америке, Канаде, Австралии Сретенский монастырь стал известен благодаря своему хору, а уже потом православные узнавали и о монастыре. Помню, как в октябре-ноябре 2008 года, во время Дней России в Латинской Америке, мы со Сретенским хором проехали по целому ряду стран Латинской Америки – от Коста-Рики до Парагвая. Год назад отец Тихон с хором и презентацией книги «Несвятые святые» приезжал в Америку. На нас отец Тихон всегда производил впечатление мудрого, энергичного руководителя, духовника, любящего пастыря, человека с тонким чувством прекрасного, который умеет заинтересовать и привлечь к совместной работе талантливых, образованных соработников.       
    Когда приезжаю в Москву, всегда стараюсь зайти помолиться в Сретенский монастырь, поклониться святым мощам священномученика Илариона (Троицкого). В феврале этого года имел возможность видеть восстановленное, прекрасно отремонтированное здание, которое было передано монастырю, где располагается Сретенская семинария.  
    Мы также ждем, как будет продвигаться строительство храма Новомучеников Российских в центре Москвы – живого свидетельства и памяти об их подвиге, страданиях. Мы понимаем, что создание такого храма сопряжено с трудностями, проблемами, но мы уверены, что всё потихоньку устроится и храм вознесется на крыльях молитвы наших новомучеников и исповедников, станет свечой, которая будет видна во всех концах света, как Бутово и Соловки.  
     – Владыка, с кем еще из священнослужителей, которых можно назвать духовниками, вы встречались?
    – Со схиархимандритом Макарием (Болотовым), потомком таких известных в православном мире личностей, как епископ Кадьякский Иоасаф (Болотов), прославленный в лике святых Американской митрополией; профессор Санкт-Петербургской духовной академии, церковный историк Василий Болотов; основательница Шамординской обители схимонахиня София. Познакомились мы, когда отец Макарий приезжал в Америку, я тогда был епископом Манхэттенским. Отец Макарий пребывал в тесном молитвенном общении со старцами, духовные корни которых происходили из Оптиной пустыни. Он познал сладость монашества, подвизался в Почаеве, Глинской пустыни, но познал и страдания, и нечеловеческие пытки в застенках КГБ. Он очень почитал святителя Иоанна Шанхайского и Сан-Францисского и был единственным клириком Московского Патриархата, кто присутствовал на прославлении святого в Сан-Франциско. Слышал, что, когда отец Макарий задремал в кресле в алтаре храма, а это было любимое кресло святого, ему явился сам святитель Иоанн и благословил его.  
     – Насколько важно для нашего духовного укрепления в нынешнее непростое время само наличие – в России и в зарубежье – таких молитвенников?  
    – Эти люди подвизаются духовно, и Бог дает им различные дары: молитвы, наставничества, чтобы поддерживать народ в трудностях. Даже прозорливости, когда для них и душа человеческая открывается. Но это не личный их дар. Сам Господь через таких людей ведет верующих ко спасению. Сейчас в России тяжелое время, и, как говорил святитель Игнатий (Брянчанинов), Господь в необходимое время посылает таких людей, которые исполняют служение пророческое. В июле исполняется 20 лет со времени канонизации святителя Иоанна Шанхайского. Сколько нас, молитвенно прибегающих к святителю Иоанну за помощью! А ведь живы еще люди – и их немало на всех континентах, – которые лично знали святителя, прислуживали ему, принимали его в своих домах, жили в основанном им детском приюте, вместе открывали приходы. Для них он – не история, а современность.       
    В русском зарубежье и в наше время есть пастыри – жертвенные служители, труженики, которые своими молитвами и трудами многие десятилетия поддерживают нашу церковную жизнь. Но я не слышал, чтобы кто-то в Зарубежной Церкви называл себя старцем или какого-то священнослужителя так называли его прихожане. У нас, может быть, нет выдающихся старцев, но все пастыри трудолюбивые, и если кто-то ведет молитвенную жизнь, то не делает это напоказ. Условия жизни у нас такие, что невозможно служить тщеславия ради или для достижения каких-то своих личных целей. И почивать на лаврах в зарубежье тоже не получится. А то, что духовная жизнь у нас идет, видно по нашим приходам, растущим общинам, миссионерской и молодежной деятельности. И я сам, как глава Церкви, преклоняюсь перед моими младшими собратьями и сослужителями.
источник